Для того, чтобы в полной мере понять смысл слов, которые говорит наш президент о многонациональном народе России, нужно родиться в провинции у моря. Где под южным солнцем, как на ноевом ковчеге, в одном бурлящем потоке, приправленном солевыми брызгами, запахом цветущих акаций и специфическим разнообразием местного говора, смешались все национальности. И где никому даже в голову не приходило выяснять, какая у кого кровь и чьи предки откуда приехали.
Мы утром выходили в свои дворы и до позднего вечера носились большой и шумной ватагой по окрестностям, сбивая коленки и обнося все фруктовые деревья, не разбираясь, у кого какая фамилия.
Главное, что нас заботило - чем нас сегодня накормят. А только в нашей парадной на обед можно было заполучить и обжигающий драник от тети Лиды, которая родилась в Белоруссии, и кусок фаршированной рыбы, которую приготовила русская баба Маша, еще во время войны ставшая женой еврея деда Саши, с которым они вместе партизанили в брянских лесах, и биточки из тюлечки, которую наловил сибиряк Пётр Сергеевич, и которую приготовила его родившаяся в Баку жена Гуля.
И это смешение было так естественно, что, казалось, это естественное восприятие многонациональности есть везде и у каждого.
От того так странно наблюдать все то, что происходит с некоторыми людьми, которые главным своим достоинством и преимуществом считают свою чистоту крови, пытаясь за ее счет возвысится над другими.
И эта чудовищно дикая и даже противоестественная для многонациональной страны битва за Эльбрус лишь усиливает ощущение абсурда, в который нас пытаются погрузить.
Такое впечатление, что какие-то тёмные силы настойчиво пытаютя выдавить Грозный за пределы географии и менталитета России, уже недвусмысленно и неприкрыто рассуждая о том, что Чечня - инородное тело в нашем организме.
Это странно и страшно. И сродни тому, как если бы в моем детстве мне начали запрещать с кем-то дружить только потому, что у него нерусская фамилия.
Я знаю, что воспринимать все национальное многообразие нашей страны некоторым довольно сложно. Но от этого никуда не деться, ибо мы никогда не были моноэтническим государством.
И это нужно принять, как данность. В противном случае мы рискуем остаться с территорией, размером с деревню. В которой, вероятно, все хоть и будут чистокровными русскими, но это станет ее единственным поводом для гордости. Причем, весьма ненадолго.
